Алексей Костин, исполнительный директор
Некоммерческого партнерства «Корпоративная социальная ответственность –
Русский центр», кандитат экономических наук
Если обратиться к российским компаниям – лидерам в области КСО, то легко заметить, что этот список, состоящий на сегодняшний день примерно из пятидесяти ведущих бизнес-структур, за последние десять лет мало изменился, а если еще проанализировать уровень, формы и системы управления КСО в этих компаниях, то станет очевидным, что несмотря на серьезные достижения наших ведущих компаний в данной области, уровень их социально-экологической ответственности и взаимодействия с обществом остался прежним.
А что происходит в мире, насколько мировая практика КСО продвинулась за последние, скажем, 10 лет? И почему корпоративная социальная ответственность в России так «заморозилась» в последние годы?
Сначала коротко о российской ситуации с КСО. Большинству представителей КСО-сообщества в нашей стране уже понятно, что корпоративная социальная ответственность стала уделом «передового отряда» наших крупных компаний, которые этой работой занимаются всерьез и достаточно последовательно. Малый и средний бизнес фактически КСО не охвачен и довольствуется в основном разовой благотворительностью. Почему количество КСО-лидеров в России не растет? На данный момент объяснений, на наш взгляд, три. Во-первых, уровень конкуренции в России в условиях монополизации и олигополизации рынков достаточно низок, и поэтому КСО не выступает фактором конкурентной борьбы компаний, как это происходит в развитых странах мира. Во-вторых, международные санкции на привлечение дешевых западных финансовых ресурсов оказывают существенное влияние на российские компании, которые до введения санкций старались «выглядеть на уровне» в данной области, поскольку фактор КСО учитывался западными финансовыми организациями при выделении кредитов в Россию. Теперь же данная важная мотивация ушла на второй план. И, наконец, в-третьих, уровень государственной мотивации и стимулирования КСО в России как был, так и остается чрезвычайно низок. Иногда на высшем уровне и звучат призывы к российскому бизнесу стать социально ответственным, однако последовательной государственной политики в данной области, как, например, в странах ЕС, Канаде. Японии, Бразилии, ЮАР и др., как не было, так и нет.
Какие же наиболее заметные и значимые изменения с КСО происходят в мире? Попытаемся их тезисно сформулировать.
Но сначала о соотношении КСО и устойчивого развития (УР), как сегодня это представляется многим специалистам в мире, в том числе и автору этой статьи. Устойчивость (УР) и ответственность – это две взаимодополняющие составляющие КСО. При этом устойчивость направляет КСО на видение бизнеса, преодоление современных вызовов, разработку и формулирование стратегии, а также на его целеполагание. Ответственность в КСО обеспечивает разработку практических решений, ответов на вызовы, построение систем корпоративного управления и менеджмента, а также конкретных программ и проектов в данной области.
Итак, современные тренды КСО:
1. Этические принципы ведения бизнеса становятся все более существенным фактором, влияющим на деятельность современных компаний. Это не просто список правил и ценностей, которыми руководствуются сотрудники, а хорошо продуманная и действенная система взаимной этической ответственности руководства и работников. Корпоративные кодексы этики и кодексы ведения бизнеса внедряются в ведущих компаниях мира в практическом ключе, когда для контроля их соблюдения создаются специальные комиссии по этике, куда входят наиболее уважаемые сотрудники компаний, наименее подверженные влиянию руководства. В случае нарушения этики по отношению к сотрудникам или подрядчикам, будь то предвзятое отношение, сексуальные домогательства или неформальные отношения с субподрядчиком, рекомендации комиссии в утвержденном порядке выносятся на суд топ-менеджмента с обязательным принятием решений, сообщаемых комиссии или всем сотрудникам. То же касается системы работы с жалобами и предложениями работников и внешних заявителей – рассмотрение запросов обязательно в строго установленном порядке и в определенные сроки. Этика бизнеса касается также и вопросов безопасности, экологии, карьерного продвижения и т.д.
2. Постепенно происходят изменения корпоративного лидерства. Суть изменений – прибыль становится не целью бизнеса, а средством производства товаров и оказания услуг обществу в формате устойчивого развития по принципу «триединого итога»: экономика (производство), экология и социальное развитие. Качественные, безопасные и доступные по цене товары и услуги, произведенные в условиях максимальной заботы об обществе и окружающей среде, – это и есть ответственность бизнеса, в том числе и его собственников. Такой концептуальный переход имеет морально-этический характер, особенно в публичных компаниях, и в этих условиях даже все новые требования к транспарентности компаний и уровню их корпоративного управления становятся приоритетами второго уровня.
3. Третьим усиливающимся направлением современного развития КСО в мире все более явственно становится продвижение социально-экологической ответственности через цепочку поставщиков и субподрядчиков. Дополнительные требования компаний к своим поставщикам уже не ограничиваются таковыми в области качества поставляемой продукции, безопасности или условий труда работников, исключающих любую дискриминацию или использование детского труда. В договора подряда социально ответственные компании уже постоянно включают дополнительные требования по соблюдению прав человека, экологии производства, мерам по снижению негативного воздействия на изменение климата, прозрачности корпоративного управления и менеджмента, раскрытию оффшорных бенефициаров, сохранению биоразнообразия и т.д. То есть КСО ведущих компаний распространяется «вширь», охватывая все большее количество средних и малых предприятий во многих странах мира. В России данная практика также уже используется несколькими крупными компаниями, но перечень дополнительных требований обычно не выходит за рамки безопасности и экологичности. В частности, ВЭБом разработаны дополнительные требования к финансированию проектов с использованием методик Мирового банка и МФК. Однако до их практического применения еще не дошло, а экологические экспертизы проектов пока что сводятся к оценке соблюдения требований российского законодательства. Интересно также отметить, что в малом и среднем бизнесе стран с активным развитием КСО процесс в данной области идет и в сфере повышения сознательности и ответственности собственников и высших руководителей компаний, которые безо всяких внешних воздействий переводят свои компании на рельсы устойчивого развития и повышенной социальной ответственности. Это морально-этический тренд, связанный с общей повесткой дня в странах, где в обществе происходят изменения в данном направлении.
4. Развитие нефинансовой отчетности в мире стало уже устойчивой тенденцией. Она охватывает в основном крупные компании, особенно те, что котируются на мировых биржах, оперируют на глобальных рынках, действуют в различных регионах присутствия. В России, хотя уже и выпущено большое количество отчетов по КСО и устойчивому развитию, последовательно этой работой занимаются все те же примерно пятьдесят компаний-лидеров. Главные мотивы – те же мировые рынки сбыта и привлечения дешевого финансирования, а также конкурентная борьба в глобальном масштабе. Все больше стран вводят обязательную нефинансовую отчетность, в основном для крупных публичных компаний. Так, Евросоюз в 2014 году ввел обязательную отчетность для компаний, в которых занято более 500 человек. Компании применяют различные стандарты отчетности, как международные, так и национальные, и используют для этого до полутора тысяч различных показателей. Наиболее признанным на сегодняшний день является международный стандарт Глобальной инициативы по отчетности в области устойчивого развития GRI G4. Развивается также и практика интегрированной отчетности, объединяющая как финансовую, так и нефинансовую отчетность. В то же время в данной области действуют две разнонаправленные тенденции: унификация нефинансовой отчетности, с одной стороны, и развитие специальной отчетности для различных групп стейкхолдеров, с другой. Большинство передовых компаний мира предпочитают действовать в обоих направлениях.
5. Экологические аспекты социальной ответственности бизнеса как минимум все последние 25 лет находятся в центре внимания общества и многочисленных групп экологических стейкхолдеров компаний. Для социально ответственных компаний мира экология производства и воздействие на окружающую среду являются безусловными приоритетами. Традиционно упор делается на экологическую эффективность, рассчитываемую по множеству показателей антропогенного (через предприятия) воздействия на среду. При этом уже утвердилось представление о том, что приемлемым для бизнеса является производство с так называемым декаплингом, когда с ростом производства нагрузки предприятия на окружающую среду снижаются. Но в последние годы все больше компаний – лидеров КСО переходят от политик эко-эффективности к политикам эко-инноваций, призванных сократить объемы потребляемых ресурсов, в первую очередь энергии, и внести революционные изменения в сам технологический процесс.
6. Наконец, важнейшим новым этапом развития и продвижения КСО в мире стало использование современных коммуникаций со стейкхолдерами через социальные сети. На сегодняшний день более половины компаний – лидеров КСО используют каналы социальных медиа и краудсорсинга для обсуждения своих мероприятий в области КСО и устойчивого развития с заинтересованными сторонами. При этом менеджеры по КСО этих компаний превращают этот канал взаимодействия со стейкхолдерами в постоянный и наиболее эффективный. Общественные диалоги и слушания при разработке нефинансовых отчетов сохраняют свое значение, но социальные сети уже прочно утвердились в качестве постоянных площадок конструктивного обмена мнениями.
Последнее, что хотелось бы отметить, говоря о новейших тенденциях в развитии корпоративной социальной ответственности, это влияние КСО на формирование и инициацию принципиально новых масштабных проектов и программ в области устойчивого развития, альтернативной энергетики, социального развития регионов и т.д.
Например, во Франции на Мировом Лилльском форуме ( http://www.worldforum-lille.org/en/ ) за ответственную экономику (КСО) 2014 года состоялась официальная презентация результатов первого года Генерального плана Третьей индустриальной революции (ТИР) региона Норд-Па-де-Кале, показавшая, что во Франции, вслед за Германией, Италией, США и Нидерландами уже на практике внедряют пока что в пилотном режиме концепцию ТИР на региональном уровне на основе мобилизации и объединения усилий региональных властей и социально ответственного бизнеса с привлечением масштабных ресурсов финансового сектора (о генеральных планах ТИР см. http://thethirdindustrialrevolution.com/masterPlan.cfm). В течение одного года в этом северном регионе Франции было запущено 150 проектов в области альтернативной энергетики, инфраструктуры, промышленности и сельского хозяйства, составляющих основу Генплана ТИР.
Генеральный план ТИР региона Норд-Па-де-Кале состоит из пяти направлений наступающей, как считают многие экономисты и экологи, новой промышленной революции. Это (1) переход к альтернативной энергетике; (2) трансформация строительных сооружений в микроэлектростанции для сбора альтернативной энергии на местах; (3) использование водорода и других технологий хранения в каждом строении и во всей инфраструктуре для промежуточной производимой энергии; (4) использование технологии Интернета для трансформации энергетического потока в энергетический Интернет (когда здания производят небольшие объемы альтернативной энергии локально, на местах и могут продавать свои излишки зеленой энергии через общий поток и делиться таким образом со своими соседями) и (5) перевод транспортного парка на электрическую тягу и автомобили, которые смогут покупать и продавать зеленую энергию через высокотехнологичный интерактивный энергопоток.
Как предусматривает генплан, синергетический эффект от одновременного внедрения всех составляющих ТИР приведет к кардинальному экономическому, социальному и экологическому обновлению региона, а к 2050 году – к сокращению энергопотребления на 60% и созданию 150 тысяч новых рабочих мест. Предусматриваемый уровень будущих ежегодных затрат на реализацию плана ТИР составляет 6 млрд евро при начальном объеме принятых обязательств власти, бизнеса и банковского сообщества в 1 млрд евро на 2014 год.
Это один из многих примеров, как из дискуссий и обмена мнениями в области успешных методов использования КСО передовыми компаниями мира вырастают важнейшие масштабные инициативы, переводящие целые регионы на новый уровень устойчивого развития и применения современных методов ведения социально и экологически ответственного бизнеса.